Омар Хайям о дураках и глупости
Общаясь с дураком, не оберешься срама,
Поэтому совет ты выслушай Хайяма:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими,
Из рук же дурака не принимай бальзама.
Будешь в обществе гордых учёных ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осёл, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.
Будь с виду бестолков. И вольный хмель веков
Хоть пригоршнями пей, мороча простаков.
Поймёт и бестолочь, тут без толку соваться:
«Что толку толковать тому, кто бестолков!»
Бык Землю держит испокон веков,
Телец — вверху, за толщей облаков.
Вглядись глазами разума — увидишь
Ты сборище ослов меж двух быков.
В саду планет, что круг извечный свой вращают,
Два рода смертных, знай, плоды судьбы вкушают:
Те, кто познал все — и доброе и злое,
И те, кто ни себя, ни дел мирских не знают.
В том находишь забаву ты только один,
Унижая людей безо всяких причин.
Свой оплакивай жребий до самой кончины
И скорби, о глупец и глупцов господин.
Вокруг — толпа ослов. У каждого, увы,
Бездумный барабан на месте головы.
Ты хочешь, чтоб они тебе лизали пятки?
Прославься чем-нибудь. Они — рабы молвы.
Вон первый бык — Телец — венчает звездный кров;
Второго — разглядишь сквозь глубь земных пластов…
А то, что на земле, не стоит добрых слов:
Ослы, одни ослы меж этих двух быков!
Вот на небе Тельца блистающий венец,
А под Землею скрыт подобный же Телец.
Меж этих двух быков — прозрей же наконец,
Взгляни, каких ослов порасплодил Творец!
Все убедились вновь, что вера здесь чиста,
Зато тебе, осел, зачтется клевета.
Твой дух когда-то был — как Иисус безвинный.
Ослиной дуростью не распинай Христа!
Добросовестных и умных
Уважай и посещай —
И подальше без оглядки
От невежды убегай!
Если яд мудрец предложит,
Не смущайся, смело пей!
Даст глупец противоядье,
Вылей на землю скорей!
Дураки мудрецом почитают меня.
Видит бог: я не тот, кем считают меня.
О себе и о мире я знаю не больше
Тех глупцов, что усердно читают меня.
Если сердце мое отобьется от рук —
То куда ему деться? Безлюдье вокруг!
Каждый жалкий дурак, узколобый невежда,
Выпив лишку — Джамшидом становится вдруг.
Есть в небе бык Первин — созвездие плеяд,
А на рога другой взял землю, говорят.
Открой же взор души, открой глаза сознанья,
Как те, сподобился кто истинного знанья, —
И посмотри-ка: там, меж этих двух быков,
Какое множество… ослов!
К тайнам ты не пускай подлеца — их скрывай,
И секреты храни от глупца — их скрывай,
Посмотри на себя меж людей проходящих,
О надеждах молчи до конца — их скрывай!
Коль наслаждение ты только в том и видишь,
Что сердце в тихий миг внезапно вновь обидишь,
Ты явно тронулся умом. Не видел свет
Подобной глупости: всю жизнь из бед не выйдешь.
Корова в небе звездная — Парвин,
Другая — спит во тьме земных глубин.
А сколько здесь ослов меж двух коров,
Муж правды, это знаешь ты один.
Кто вспыльчив, подловат, дурак и пустозвон,
Не пей вина с таким, а то сплошной урон:
Сперва всю ночь бузит, попойкой возбужден,
Потом весь день скулит, прощенья просит он.
Легко же оправдал, что ты кругом в грехах!
Такого болтуна не видывал Аллах.
Сочтя всеведенье истоком прегрешений,
Ты — рядом с мудростью! — остался в дураках.
Над Землею сверкает небесный Телец.
Скрыл другого тельца под землею творец.
Что ж мы видим на пастбище между тельцами?
Миллионы безмозглых ослов и овец!
Не ставь ты дураку хмельного угощенья,
Чтоб оградить себя от чувства отвращенья:
Напившись, криками он спать тебе не даст,
А утром надоест, прося за то прощенья.
О мудрец! Если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак, —
Притворись дураком и не спорь с дураками.
Каждый, кто не дурак, — вольнодумец и враг!
Один Телец висит высоко в небесах,
Другой своим хребтом поддерживает прах.
А меж обоими тельцами, — поглядите, —
Какое множество ослов пасет Аллах!
От нежданного счастья, глупец, не шалей.
Если станешь несчастным — себя не жалей.
Зло с добром не вали без разбора на небо:
Небу этому в тысячу раз тяжелей!
Плод ума мудрецов можно ль чувством стереть,
Или завистью злато расплавить на медь?
Глупый словно собака, мудрец — словно море,
Осквернить это море и псу не суметь!
Полагаешь, что ты — как родня небесам?
Глуп же ты, если пьешь этот сладкий бальзам.
Пей беспечно вино, не ищи бедной доли —
По знакомству обитель не выберут нам!
Полетел по лужайке, резвясь, ветерок,
Кипарис с высоты бросил дерзкий упрек:
«Веешь низко, со мною тебе не сравниться!»
Я сказал: «Близорук ты, хотя и высок!»
Пощади меня, боже, избавь от оков!
Их достойны святые — а я не таков.
Я подлец — если ты не жесток с подлецами.
Я глупец — если жалуешь ты дураков.
Рассветный ветерок погладил луг рукой.
Заметил кипарис: «Ишь, немощный какой!
Меня-то он качнуть не смог бы». Я ответил:
«Да, ты весьма большой… чурбан, мой дорогой».
С ослами будь ослом, не обнажай свой лик!
Ослейшего спроси — он скажет: «Я велик!»
А коли у кого ослиных нет ушей,
Тот для ословства — явный еретик.
Тайны мира постиг проницательный взор:
Все на свете поистине глупость и вздор.
И куда ни взгляну я — о, слава Аллаху!
Угрожают мне беды, несчастья, позор.
Так как разум у нас в невысокой цене,
Так как только дурак безмятежен вполне —
Утоплю-ка остаток рассудка в вине:
Может статься, судьба улыбнется и мне!
Те трое — в глупости своей неимоверной —
Себя светилами познанья чтут, наверно.
Ты с ними будь ослом. Для этих трех ослов
Кто вовсе не осел — тот, стало быть, неверный.
Ты пьешь… А вот глупца охватывает страх,
Что ты смиренно пьешь, как предсказал Аллах.
По Божьей воле жить — находит он греховным?
Он — рядом с мудростью! — остался в дураках.
Ты с кучею глупцов, что возгордясь
Мнят первыми из мудрых быть средь нас,
Сам будь ослом: коль не осла увидят,
Смотри, в еретики зачтут как раз!
Увы, от мудрости нет в нашей жизни прока,
И только круглые глупцы — любимцы рока.
Чтоб ласковей ко мне был рок, подай сюда
Кувшин мутящего нам ум хмельного сока!
Ушли!.. И век вослед клянет нас, возмущен:
Мол, хоть бы перл из ста был нами досверлен!
Увы! Не только сто — сто тысяч откровений
Вдолбили бы глупцу, когда бы слышал он.
Что, несчастный, ты хочешь от этих ослов?
Ты им мудрость несешь — отметают без слов.
Раз в году ключевою водой не напоят,
В день сто раз опозорят — вот весь твой улов…
Я знаю этот вид напыщенных ослов:
Пусты, как барабан, а сколько громких слов!
Они — рабы имен. Составь себе лишь имя,
И ползать пред тобой любой из них готов.