Стихи Омара Хайяма о любви

Стихи Омара Хайяма о любви

Омар Хайям о любви


Стихи Омара Хайяма о любви — не являются сладкоголосым песнопением, привычно ласкающим наш слух. Наоборот таки, лаконичность, краткость и, одновременно с этим, глубокая содержательность отличают хайямовскую поэзию от той лирики, которая наибольшим образом соответствует нашему времени. Абсолютно всё, к чему бы творчески ни прикасался поэт, основано на фундаментальной, ему свыше дарованной, мудрости.

Философский взгляд Хайяма на взаимоотношения между мужчиной и женщиной характеризуется поиском любви всей жизни, высвечивая ценность невидимого внутреннего мира человека. Возводя любовь в ранг высшей добродетели, Омар Хайям отождествляет, таким образом, вселенский замысел пребывания человека на нашей планете.


Стихи Омара Хайяма о любви


Моя любовь к тебе достигла совершенства,
И — как прекрасна ты, владычица моя!..
Как сердце полно слов!.. Но в трепете блаженства
Язык мой бедный нем… Не странно ль, о друзья:
Томлюсь я жаждою, безмолвный и печальный,
А предо мной река шумит волной кристальной.

Я пришел к мудрецу и спросил у него:
«Что такое любовь?» Он сказал: «Ничего»
«Но, я знаю, написано множество книг.
Вечность пишут одни, а другие что миг.
То оплавит огнём, то расплавит как снег,
Что такое любовь?» — «Это всё человек!»
И тогда я взглянул ему прямо в лицо,
«Как тебя мне понять? Ничего или всё?»
Он сказал улыбнувшись: «Ты сам дал ответ!:
Ничего или всё! — середины здесь нет!»

Адам росой Любви замешен был в пыли;
Ростки страстей и смут опору обрели.
И вот иглой Любви вскололи Вену Духа,
И каплю выжали, и Сердцем нарекли.

Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? —
Не делай больно мудростью своей.
С обидчицей-Судьбой воюй, будь дерзок.
Но сам клянись не обижать людей!

Быть в плену у любви, сердце, сладко тебе,
В прах склонись, голова, перед милой в мольбе.
Не сердись на капризы прекрасной подруги.
Будь за то, что любим, благодарен судьбе.

В душе бесчувственной любовь не воспитать;
И сладострастнику ее не испытать.
Так не подсматривай сердечные влеченья.
Себя ограбил ты — как человеком стать?!

В звуках флейты стон сердца ты мой улови,
Случай часто, узнав о страданьях любви!
Хочешь знать ты о пище души для влюбленных
Вздохам флейты внимая, на свете живи!

В любви доступно ль нам слияньем душ блеснуть?
Спроси у стариков: согласны ли? Ничуть.
Всех порознь — и тебя — судьба спешит сглотнуть:
За всеми ты пришел; за всеми завтра в путь.

В любви к тебе не страшен мне укор,
С невеждами я не вступаю в спор.
Любовный кубок — исцеленье мужу,
А не мужам — паденье и позор.

В любви на новый путь свернуть, увы, не в силах я,
Наполнить новой страстью грудь, увы, не в силах я.
И день и ночь скорбящий взор мне застилают слезы —
На пери новую взглянуть, увы! — не в силах я.

В любви, и только в ней, вся наша красота.
Лишившийся любви — последний сирота.
А кто вином любви омыть не хочет сердце,
Тот отличается не многим от скота.

В моем сердце любовь — как прозрачный родник.
Потерять ее вдруг можно ль мне хоть на миг?
Сто событий у всех над любовью всесильны,
Вечны чувства мои и возлюбленной лик!

В мой предрассветный сад, где винная струя,
И музыкант, хмельной до полузабытья,
И птичий перезвон, и розы, и друзья —
О нежная, сойди! Все приготовил я.

В обителях пойдут смятенье и разброд,
И будет в медресе хлопот невпроворот:
По мненью муфтия, теперь любовь-смутьянка
Задаст наставникам забот на целый год.

В том не любовь, кто буйством не томим,
В том хворостинок отсырелых дым.
Любовь — костер, пылающий, бессонный…
Влюбленный ранен. Он — неисцелим!

В этом мире любовь — украшенье людей,
Быть лишенным любви — это быть без друзей.
Тот, чье сердце к напитку любви не прильнуло,
Тот — осел, хоть не носит ослиных ушей!

Вдруг этой ночью вновь тобою грезить стал,
Страницы давних лет в который раз листал.
Спасибо памяти, я вновь играл на лютне,
И пел, и пировал, и губы целовал…

Взгляд любимая нам подарит, может быть?
И тиранство свое прекратит, может быть?
Есть ли сила, что стан с прямотою «алифа»
Вдруг согнув, в букву «дал» превратит? Может быть…

Влюбленный! В горестях любви
На помощь Небо не зови!
Оно, поверь моим словам,
В любви бессильней, чем ты сам.

Влюбленным ночь дана, чтоб тешиться тайком.
Я у дверей твоих порхаю мотыльком. Проснись!
Любую дверь всегда закроют на ночь,
Но у влюбленных дверь — с отомкнутым замком!

Возьму-ка хлеба я, возьму стихов диван,
Для подкрепленья сил вина веселый жбан.
Когда в развалинах сижу, любовью пьян,
Пускай-ка нам с тобой завидует султан!

Войдя в Страну Любви, с пути свернуть нельзя,
По воле собственной прервать свой путь нельзя;
Пока не завершил обход ее по кругу,
Воображать себя постигшим суть нельзя.

Волшебства о любви болтовня лишена,
Как остывшие угли — огня лишена.
А любовь настоящая жарко пылает,
Сна и отдыха, ночи и дня лишена.

Воспитывать любовь разлуке поручи,
Сердечную болезнь надеждами лечи,
Уста возлюбленной вживи бутоном в сердце,
Цветок раскроется — улыбке научи.

Все влюблены в тебя, сколь есть мужчин вокруг.
Порханье мотыльков — пылающий наш круг.
Скажи, не хватит ли капризов и придирок?
Коль пред тобой — любовь, что за капризы вдруг.

Встань от сна! Ночь для таинств любви создана,
Для метаний у дома любимой дана!
Где есть двери — они запираются на ночь,
Только дверь у влюбленных — открыта она!

Встречал ее не раз, но я-то и не знал,
Она была средь нас, но я-то и не знал!..
Шептал: «Неужто здесь возлюбленной не встречу?»
Пришел прощальный час… Но я-то и не знал!

Вы в дороге любви не гоните коня —
Вы падете без сил к окончанию дня,
Не кляните того, кто измучен любовью —
Вы не в силах постичь жар чужого огня.

Головы не сумеешь в любви потерять —
Не достоин ты рядом с любимой бывать.
Ты желаешь любви с головой сохраненной?
Что ж, желай — не запретно мечтать и желать!

Горе сердцу, которое льда холодней,
Не пылает любовью, не знает о ней.
А для сердца влюбленного — день, проведенный
Без возлюбленной, — самый пропащий из дней!

Господь! Саму Любовь Ты сотворил, гляди,
Душистый плен кудрей!.. Но как же, посуди,
Ты запрещаешь мне красою любоваться?
Запрет совсем как тот: «Склонись! Не упади!»

Дай вина! Здесь не место пустым словесам.
Поцелуи любимой — мой хлеб и бальзам,
Губы пылкой возлюбленной — винного цвета,
Буйство страсти подобно ее волосам.

Дай коснуться, любимая, прядей густых,
Эта явь мне милей сновидений любых…
Твои кудри сравню только с сердцем влюбленным,
Так нежны и так трепетны локоны их!

Для раненой любви вина готовь!
Мускатного и алого, как кровь.
Залей пожар, бессонный, затаенный,
И в струнный шелк запутай душу вновь.

Для сердца Лик Любви — огонь и благодать.
Оно то пятится, то тянется опять…
Так объясни ему про мотылька и пламя:
«Ожогов не страшись, коль хочешь воспылать».

Дом питейный любви ныне нужен для нас,
Мы расплавимся там со свечой Его глаз.
И, напитком любви совершив омовенье,
Перед ликом кумира свершим свой намаз!

Друг, твое вино питает существо мое живое,
Лик твой нежный мне сияет, словно солнце заревое.
Встань и дай мне на мгновенье замереть у ног твоих,
Смерть у ног твоих мне лучше сотни жизней старца Ноя.

Дуновения вешней поры хороши,
Музыкальных созвучий хоры хороши,
Пенье птиц и ручей у горы хороши…
Но лишь с милой все эти дары хороши!

Если в школе любви иногда зашумят,
От экстаза тот шум разве все отличат?
О любви рассуждать муфтий вовсе бессилен,
О любви подстрекатели даже молчат.

Если любишь, то стойко разлуку терпи,
В ожиданье лекарства страдай и не спи!
Пусть сжимается сердце, как роза в бутоне,
Жертвуй жизнью. И кровью тропу окропи!

Если облик любимой пред взором возник —
Образ света иль мрака несет ее лих.
На влюбленном лице он найдет отраженье,
Как сияньем кумира рожденный двойник!

Есть редкостный рубин, но в руднике ином,
Есть перл единственный, но в тайнике ином.
Обманчивы о них досужие догадки,
Легенды о Любви — на языке ином.

Жемчужины любви растут в морях иных.
Влюбленные приют найдут в мирах иных.
У Птицы, что клюет зерно любви печальной,
Гнездо — вне двух миров, оно — в горах иных.

Жертвуй ради любимой всего ты себя,
Жертвуй тем, что дороже всего для тебя.
Не хитри никогда, одаряя любовью,
Жертвуй жизнью, будь мужествен, сердце губя!

За любовь к тебе пусть все осудят вокруг,
Мне с невеждами спорить, поверь, недосуг.
Лишь мужей исцеляет любовный напиток,
А ханжам он приносит жестокий недуг.

Зелень, розы, вино мне судьбою даны,
Нет, однако, тебя в этом блеске весны!
Без тебя мне ни в чем не найти утешенья,
Там, где ты, — мне другие дары не нужны!

И старцу в сеть любви попасться привелось!..
А то с чего б вино рекою полилось?
Я так зарок хранил!.. Любимая разбила.
Так долго платье шил!.. В неделю порвалось.

И я, седобородый, в силок любви попал,
И вот в руке сверкает искрящийся бокал!
Рассудок терпеливый мне сшил халат заслуг,
А рок мой прихотливый все в клочья изорвал.

Из края в край мы к смерти держим путь.
Из края смерти нам не повернуть.
Смотри же: в здешнем караван-сарае
Своей любви случайно не забудь!

Из множества наук всего нужней: «Любовь».
В поэме юности всего нежней: «Любовь».
Когда у мудреца пойдешь учиться жизни,
Забудь о слове «Жизнь», всего точней «Любовь».

Изначальней всего остального — любовь.
В песне юности первое слово — любовь.
О, несведущий в мире любви горемыка,
Знай, что всей нашей жизни основа — любовь!

К другой я и на миг не упорхну никак,
Хотел бы, да любовь не обману никак.
В сиянии твоем слезами ослепленный,
Я на лицо другой и не взгляну никак.

К Любви сквозь прах идут и чистоту теряют,
Величие свое ногами попирают.
Им день сегодняшний — как ночь… Они всегда
В тоске по завтрашнему солнцу умирают.

Кагану, кесарю и шаху — блеск дворца.
Для праведника — рай, и ад — для подлеца.
Невозмутимый лик — привратнику Эдема.
А нам — возлюбленных прелестные сердца.

Каждый, в ком пламенеет любовь без конца и без края,
В храме он иль в мечети, — но если, огнем изгорая,
Записал свое имя навеки он в Книге Любви,
Тот навеки свободен от ада, свободен от рая.

Казнись, и душу Вечности готовь,
Давай зароки, отвергай любовь.
А там весна! Придет и вынет розы.
И покаянья плащ разорван вновь!

Как больно за сердца, в которых нет огня,
Где страсти не кипят, безумствами пьяня!..
При случае поймешь: нет ничего бесплодней
Отсутствием Любви загубленного дня.

Как будто был к дверям подобран ключ.
Как будто был в тумане яркий луч.
Про «Я» и «Ты» звучало откровенье…
Мгновенье — мрак! И в бездну канул ключ!

Как ветер, к локонам ее прильну? Едва ль.
Скачу я к пропасти, но поверну едва ль.
На то и зрячи мы, чтоб лица милых видеть…
Я вроде зряч, но ей в лицо взгляну едва ль.

Как вкрадчиво любовь опутала меня:
«Впустил, так поздно гнать!» — внушая и дразня!..
Теперь такая скорбь испепеляет сердце,
Как будто стал огонь — горючим для огня.

Как долог путь Любви!.. Не вздумай подхлестнуть
Уставшего коня, не то прервется путь.
Не упрекай того, кому любовь — мученье,
А лучше помоги немного отдохнуть.

Как обратиться мне к другой любви?
И кто она, о боже, назови.
Как прежнюю любовь забыть смогу я,
Когда глаза в слезах, душа в крови!

Как полон я любви, как чуден милой лик,
Как много я б сказал и как мой нем язык!
Не странно ль, Господи? От жажды изнываю,
А тут же предо мной течет живой родник.

Как сердце, изведясь, сожгло здоровье мне!
О, как невмоготу с его любовью — мне!
В заветный час вином влюбленных одаряют,
Но чашу наполнять привыкли кровью мне.

Как, испытав любовь, ты расцвела со мной!
Как яростно и зло потом рвала со мной!
Надеюсь на судьбу: удачно повернется,
Ты станешь вновь такой, какой была со мной.

Капризами Любви для нас терзаться — радость,
Пылинками пред Ней навек остаться — радость.
Ее горячий нрав не повод для обид,
С пыланием Любви соприкасаться — радость.

Когда в грезах о лике твоем пребывал,
Лепестками из роз я свой взор услаждал.
С чашей радости был неразлучен всю ночь я,
Пил вино и на чанге певучем играл…

Когда к жизни Любовь меня в мир призвала,
Мне уроки Любви она сразу дала,
Ключ волшебный сковала из сердца частичек
И к сокровищам духа меня привела.

Когда-нибудь, огнем любовным обуян,
В душистых локонах запутавшись и пьян,
Паду к твоим ногам, из рук роняя чашу
И с пьяной головы растрепанный тюрбан.

Кого любовь теперь добычей изберет?
Кому она теперь с три короба наврет?
Я отбезумствовал, с меня уже довольно.
Любовь охотится… Сегодня — чей черед?

Коль не сама Любовь, то, право, кто же ты?
Смотрю, дышу, живу, и в этом тоже — ты.
Твоей души, кумир, нет ничего дороже;
А вспомню: краток век! — стократ дороже ты!

Коль ты кумир — отныне чтить кумиров буду я,
Коль ты несешь вино — в вине отныне жизнь моя.
Пусть я в слиянии с тобой утратил сам себя,
Любовное небытие не лучше ль бытия?

Кому там от Любви покой необходим?
Считай — покойникам, уж точно не живым.
Того, кто про Любовь и не слыхал ни разу,
Считай покойником, уж точно не живым.

Красавица, что сердце мне разбила,
Сама в силок любовный угодила.
Могу ль себе лекарство я найти,
Когда в огне недуга лекарь милый?

Кто розу нежную любви привил
К порезам сердца, — не напрасно жил!
И тот, кто сердцем чутко слушал бога,
И тот, кто хмель земной услады пил!

Кумир мой — горшая из горьких неудач!
Сам ввергнут, но не мной, в любовный жар и плач,
Увы, надеяться могу ль на исцеленье,
Раз тяжко занемог единственный мой врач?

Лишь тот, кто сердцем черств и дружбой не богат,
Молиться вынужден на наш иль чуждый лад.
Кто в Летопись Любви заслуженно записан,
Тому не нужен рай, тому не страшен ад.

Любви несем мы жизнь — последний дар?
Над сердцем близко занесен удар.
Но и за миг до гибели — дай губы,
О, сладостная чаша нежных чар!

Любимая в ночи ко мне пришла,
Назло врагам светильник мой зажгла.
И пусть луна зайдет, свеча погаснет —
С тобою мне и ночь, как день, светла.

Люблю тебя и слышу со всех сторон укор.
Терплю, боюсь нарушить жестокий договор.
И если жизни мало, до дня суда готов
Продлить любви глубокой и мук суровых спор.

Любовь в неверном сердце не стоит ничего.
Огонь полупотухший согреет ли кого?
Кто любит, сна-покоя не знает целый век —
Ни отдыха, ни мира нет в жизни для него.

Любовь вначале — ласкова всегда.
В воспоминаньях — ласкова всегда.
А любишь — боль! И с жадностью друг друга
Терзаем мы и мучаем — всегда.

Любовь моя светла, как чистая вода.
Счастливому в любви лишенья не беда.
Любовь других блеснет — и гаснет без следа.
Но ты, моя любовь, не сгинешь никогда.

Любовью горестной пускай пылает Сердце,
Коня строптивого пускай седлает Сердце.
Где, как не в Сердце, быть отечеству Любви?
Чего, как не Любви, всегда желает Сердце?

Любя тебя, сношу я все упреки
И вечной верности не зря даю зароки.
Коль вечно буду жить, готов до дня Суда
Покорно выносить гнет тяжкий и жестокий.

Мир любви обрести без терзаний нельзя,
Путь любви отвести по желанью нельзя.
И пока от страданья не станешь согбенным,
Суть сего донести до сознанья — нельзя!

Много сект насчитал я в исламе. Из всех
Я избрал себе секту любовных утех.
Ты — мой бог! Подари же мне радости рая.
Слиться с богом, любовью пылая, — не грех!

Моя возлюбленная вновь
Дарит мне прежнюю любовь!
Дай бог, чтоб дни ее сияли
Так долго, как мои печали!..

Единым нежным обожгла
Мгновенным взором — и ушла,
Оставив счастья обаянье…
О, верно, думала она —
Свершив добро, душа сильна,
Когда не ищет воздаянья!

Моя жемчужина! Успей, пока в цене,
Себя порадовать и стать отрадой мне.
Так быстро дни пройдут, придут такие ночи,
Когда не свидеться нам даже и во сне.

Моя любовь к тебе достигла совершенства,
И как прекрасна ты, владычица моя!
Как сердце полно слов! Но в трепете блаженства
Язык мой бедный нем. Не странно ль, о друзья,
Томлюсь я жаждою, безмолвный и печальный,
А предо мной река шумит волной кристальной.

Мудрец, взрастивший в сердце росток любви живой,
Бесплодно не теряет минуты ни одной.
Благоволенье ль Неба стремится он снискать, —
Земного ль ищет счастья за чашею хмельной?

Мы в кабаке Любви до нитки разоримся,
Мы, в пламени Любви сгорая, возгоримся,
Мы омовение свершим вином Любви
И к лику идола с молитвой обратимся.

На росинках любви был замешан Адам,
Потому сотни смут шли за ним по следам.
Когда духа сосуд прокололи любовью,
Капли крови его дали всходы сердцам.

Надо выпить вина! Человечность нужна,
Сострадания боль жечь как пламя должна!
Надо Книгу Любви изучать непрестанно,
Чтоб учила быть пылью пред другом она!

Не Адам — нам наш праотец, данный судьбой,
До начала уж были мы вместе с тобой.
Не сегодня с тобою мы уединились, —
До рожденья сковали нас между собой.

Не может Разум наш на все найти ответ,
А Сердце всякий раз удачный дать совет.
В толпе подскажут путь куда тебе угодно…
Но не в Страну Любви. Проводников там нет.

Не моли о любви, безнадежно любя,
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим —
Может статься, тогда и полюбят тебя.

Не соблазнят меня ни малою ценой,
Ни царскою казной, ни властью неземной
Предать любовь к Тебе — блаженный плач ночной,
Продать сокровище — алмаз бесценный мой.

Не ты один несчастлив. Не гневи
Упорством Неба. Силы обнови
На молодой груди, упруго нежной…
Найдешь восторг. И не ищи любви.

Невежда! За любовь меня стращать нельзя,
А спорами о ней тебя смущать нельзя.
Нам дан шербет любви как лакомство мужское,
Скопцов и немощных им угощать нельзя.

Нет в суетной любви могучего сиянья:
Как пламя зыбкое в минуту погасанья,
Она не может дать живящего тепла!
Ее наследие — холодная зола!
Но кто божественной любовию пылает,
Ни отдыха, ни сна, ни пищи тот не знает!
В сияньи радостном взойдет ли яркий день,
Иль мир окутает чадрою ночи тень,
Несутся ль месяцы, года чредой крылатой —
Все призрак для души, любовию объятой!

Нет голов, где не зрела бы тайна своя,
Сердце чувством живет, ничего не тая.
По дороге своей идет каждое племя…
Но любовь — ураган на путях бытия!

Неужто же всерьез так страстно ты клялась?
Всей жизни вопреки — прекрасно ты клялась!
Когда бы я не знал, как все непрочно в мире…
О, свет моих очей, напрасно ты клялась.

Никто не соединился с возлюбленною своей,
Пока не изранил сердце шипами, как соловей,
Пока черепаховый гребень на сотню зубов не расщеплен,
Он тоже не волен коснуться твоих благовонных кудрей.

О горе! Горе сердцу, где жгучей страсти нет,
Где нет любви мучений, где грез о счастье нет!
День без любви — потерян; тусклее и серей,
Чем этот день бесплодный, и дней ненастья нет.

О сердце! Коль тебе так больно от свиданий,
Похоже, не Любовь исток твоих страданий.
Отправься к дервишам, и, может быть, у них
Научишься любить светло и без терзаний.

О сердце! Не спеши стенать, что одиноко
И что твоя Зухра скрывается далеко.
Сперва в разлуке скорбь ночную одолей:
Что скажешь ты Любви, не выучив урока?

О сердце! Путь Любви себе избрать рискни,
Коль будет выигрыш, ты им опять рискни.
По-женски плутовать в Стране Любви не вздумай.
Предстань мужчиною, жизнь проиграть рискни.

О, первозданный свет для сердца моего,
Прислала б хоть привет для сердца моего!
Разлукой болен я, так исцели свиданьем —
Других бальзамов нет для сердца моего.

От алых губ — тянись к иной любви.
Христа, Венеру — всех на пир зови!
Вином любви смягчай неправды жизни.
И дни, как кисти ласковые, рви.

От притворной любви — утоления нет,
Как ни светит гнилушка — горения нет.
Днем и ночью влюбленному нету покоя,
Месяцами минуты забвения нет!

Плачь, сердце! Уж не та она со мною стала,
Печалью занята совсем иною стала.
Об исцелении пришли мы хлопотать,
Но милый лекарь наш сама больною стала.

Поддельная любовь не стоит добрых слов,
Не могут обогреть гнилушки вместо дров.
Влюбленный день и ночь, за годом год пылает,
И что ему покой, и сон, и хлеб, и кров!..

Полюбил я тебя — в сердце боль у меня,
Печень вся сожжена от разлуки огня.
Я в тоске, что твой лик не увижу сегодня!
Очи взвел к небесам до рождения дня.

Прелестные уста ласкай, вино, ласкай,
Перетекая в них из кубка через край.
Счастливый кубок прав: «Чтоб усладиться лаской,
Коснуться милых уст, до капли кровь отдай».

Примерно семьдесят учений разных есть.
Я культ любви к тебе хотел бы предпочесть.
Что «грех» и что «ислам»? Что «святость» и «смиренье»?
«Мечтаю о тебе!..» И слов превыше — несть!

Пришла любовь — ушла, как будто кровь из жил.
Вконец опустошен — я полон той, кем жил.
Любимой раздарил всего себя до крохи,
Весь, кроме имени, стал той, кого любил.

Путь любви ты избрал — надо твердо идти,
Блеском глаз затопить все на этом пути.
А достигнув терпением цели высокой,
Так вздохнуть, чтобы вздохом миры потрясти!

Пушок над розой уст — чем не письмо! Оно
Печатью родинки-фиалки скреплено.
А на луне узор — кому и чье посланье?
В кого-то, видимо, и солнце влюблено!

Пытаться совместить Любовь и тишь да гладь —
Как веру правую и ложную равнять.
Преступна даже мысль лечить лекарством душу
И снадобьями скорбь из сердца изгонять!

Разлукой сил лишишь, больным и стану я.
Надеждой опьянишь, хмельным и стану я.
Тебе ли спрашивать, каким предстану я?
О ком ты грезила, таким и стану я.

Раскаянья обеты забыли мы теперь
И наглухо закрыли для доброй славы дверь.
Мы вне себя; за это ты нас не осуждай:
Вином любви мы пьяны, не лоз вином, поверь!

Сердце, коему жить без любви суждено,
Не живет в бытии, уже мертво оно.
И считай человека при жизни усопшим,
Если мира любви ему знать не дано,

Слаб человек — судьбы неверный раб,
Изобличенный я бесстыдный раб!
Особенно в любви. Я сам, я первый
Всегда неверен и ко многим слаб.

Словно солнце, горит, не сгорая, любовь.
Словно птица небесного рая — любовь.
Но еще не любовь — соловьиные стоны.
Не стонать, от любви умирая, — любовь!

Словно солнце, сияет царица — любовь,
К нам с небес залетевшая птица — любовь.
Не любовь — соловьиные сладкие трели,
Страсть что в сердце глубоко таится — любовь.

Сокровенною тайной с тобой поделюсь,
В двух словах изолью свою нежность и грусть,
Я во прахе с любовью к тебе растворюсь,
Из земли я с любовью к тебе поднимусь.

Солнце пламенного небосклона — это любовь,
Птица счастья средь чащи зеленой — это любовь,
Нет, любовь не рыданья, не слезы, не стон соловья,
Вот когда умираешь без стона — это любовь.

Суть жемчужин любви — из других рудников,
А приют для любви — меж других облаков.
Птица та, что клюет зерна муки любовной,
Из другого гнезда, вне миров и веков.

Та, что сердце мое утопила в крови —
Каждый день ее, господи, благослови! —
Снова милость явила, как будто сказала:
«Ты был добр, потому и достоин любви».

Те, для коих у тайны разорван покров,
Неспокойны за судьбы людей и миров.
Лишь страданья Любви они в мире приемлют —
Там, где нету Любви, приговор их суров.

Те, кто духовный мир как тайну берегут,
На вид бездельники. Но уж таков их труд.
Без горестей Любви жилось бы горько тут —
Дорогами Любви всю жизнь они идут.

Тем, кто чист был в любви, быть отстоем пора,
А исканья любви — мудрецу как игра.
Вот сегодня есть день, но настанет ли завтра?
Кто о завтрашнем думал, скончался вчера.

Теперь, пока ты волен, встань, поди,
На светлый пир любовь свою веди.
Ведь это царство красоты не вечно,
Кто знает: что там будет впереди?

То Солнце, что всегда над небом есть, — Любовь.
Та Птица, что несет благую весть, — Любовь.
Любовь ли — соловьем, стеная, разливаться?
Вот не стонать, когда смертей не счесть, — Любовь.

Ты в игре — королева. Я и сам уж не рад.
Конь мой сделался пешкой, но не взять ход назад…
Черной жмусь я ладьею к твоей белой ладье,
Два лица теперь рядом… А в итоге что? Мат!

Ты как будто сначала дружила со мной,
Но потом враждовать вдруг решила со мной.
Не отчаялся я, что судьба отвернулась:
Вдруг по-прежнему станешь ты милой со мной?

Ты, кого я избрал, всех милей для меня.
Сердца пылкого жар, свет очей для меня.
В жизни есть ли хоть что-нибудь жизни дороже?
Ты — и жизни дороже моей для меня.

У монахов — экстаз, в медресе все шумят,
Для любви же не нужен духовный обряд.
Будь он муфтий хоть сам и знаток шариата,
Где любовь суд вершит — все наречья молчат!

У ручья я с любимой, что дивно стройна,
Был вчера, там искрилась и чаша вина.
Из жемчужины утра заря восходила,
Барабанщик ее подымался от сна.

У сердца тайна есть, и пусть она хранится
Сокрытой от людей, как сказочная птица,
Как капелька дождя, которой суждено
Лежать в жемчужнице и перлом становиться.

У язычников в храме мы все влюблены,
И вину, и жрецу поклоненья полны.
Власть над сердцем забрал черный локон подруги,
Мы в смятенье на землю упали… Пьяны!

Увы, для сердца моего лекарства не нашлось.
Душа болит, мне никого любить не довелось.
В неведении чар любви я подхожу к концу,
Любовь — сказанье! И его прочесть мне не пришлось.

Уж вот и пик Любви, и близко торжество,
И вдруг — неверный шаг рассудка твоего.
Ты хочешь, головы при этом не теряя,
Достичь Любви? Поверь, не выйдет ничего.

Упреков не боюсь, не опустел карман,
Но все же прочь вино и в сторону стакан.
Я пил всегда вино — искал услады сердцу,
Зачем мне пить теперь, когда тобою пьян!

Учуяв в ветерке твоих духов струю,
Рванулось сердце вслед… Растерянно стою,
Совсем забытый им: в себя впитало сердце
Не только ветерок — и ветреность твою.

Хорошо, что любовь охватила меня!
Говорит: «Уходи, появилась здесь я!»
И сгорел я дотла от страданий любовных,
Став сухими дровами и пищей огня.

Хочешь быть близ Лейли — так Меджнуном ты будь,
И весь мир, и себя для нее позабудь.
Коль дадут тебе место в меджлисе влюбленных,
Не смотри и не смей и уста разомкнуть.

Хочешь тронуть розу — рук иссечь не бойся,
Хочешь пить — с похмелья хворым слечь не бойся.
А любви прекрасной, трепетной и страстной
Хочешь — понапрасну сердце сжечь не бойся!

Честь береги, ходжа, так и в чести помри,
К привалу устремлен, еще в пути помри.
Но если ты Любовь не сделал метой жизни,
Чем жизнь унылого скопца вести — помри!

Что истину вдали искать, любовь моя?
Могу я в двух словах сказать, любовь моя:
Стремящийся к тебе, но вдруг я слягу в землю,
Поможет из земли восстать любовь моя.

Чтоб добиться любви самой яркой из роз,
Сколько сердце изведало горя и слез.
Посмотри: расщепить себя гребень позволил,
Чтобы только коснуться прекрасных волос.

Чье сердце не горит любовью страстной к милой, —
Без утешения влачит свой век унылый.
Дни, проведенные без радостей любви,
Считаю тяготой ненужной и постылой.

Шагни в любовь! Твой шаг содвинет пласт земной,
Слеза вселенную ополоснет волной.
Достигнув цели, сядь и вздохом облегченья
Смешай, как легкий пух, сей мир и мир иной.

Шумит в обителях и в медресе народ:
Повелено изгнать виновницу невзгод.
Обшарив шариат, речь сочиняет муфтий…
Но в суд введут Любовь, и он разинет рот.

Этот ценный рубин — из особого здесь рудника,
Этот жемчуг единственный светит особой печатью,
И загадка любви непонятной полна благодатью,
И она для разгадки особого ждет языка.

Я веру в идола (ты идол мой!) избрал,
Для твоего вина я путь хмельной избрал.
Мне Бытие любовь, но без тебя, дарует,
И я Небытие (чтоб быть с тобой!) избрал.

Я жемчужину эту легко не отдам,
Мне мученья любви не заменит бальзам.
Твой порог мне дороже, чем царство Джамшида,
За два мира я твой волосок не продам!

Я за любовь к тебе любой позор приму,
А если пошатнусь, и твой укор приму.
До Страшного суда терзай меня, согласен,
Наградой за любовь свой приговор приму.

Я любимую радостно вновь обниму
И из памяти зло моих дней изыму.
Хотя пьяный словам мудрецов не внимает,
Но уж эти слова я, конечно, пойму!

Я не от бедности решил вино забыть,
Не в страхе, что начнут гулякою бранить.
Я для веселья пил. Ну, а теперь — другое:
Ты — в сердце у меня, и мне — не нужно пить.

Я пред тобою лишь не потаюсь, —
Своей великой тайной поделюсь:
Любя тебя, я в прах сойду могильный
И для тебя из праха поднимусь.

Я страдаю, к тебе мои вздохи летят,
От разлуки стал мрачным и дом мой и сад.
Далеки от тебя мои очи и сердце,
Все же сердце с тобой! На дороге — мой взгляд!

Я шагал по пустыне любви все смелей,
Встретил тысячи в ней льющих гнев иль елей
Каждый мне говорил лицемерно иль гневно:
«Наклони эту чашу! Смотри — не пролей!»